Испанский журналист Никколо Массарьелло беспечно согласился сняться у фотографа, который специализируется на работе для фотобанков. После этого Массарьело стал находить свои фотографии в самых неожиданных местах: с помощью его лица продавали алкоголь и молоко, рассказывали о серьезном заболевании половых органов, а еще он изображал оборотня на обложке любительской книги о монстрах. Публикуем рассказ незадачливого журналиста от первого лица.
прошлом году у меня были проблемы с отношениями. Очень большие проблемы. С такими проблемами хочется ограбить банк, донести на сообщников, со всеми предосторожностями попасть под программу защиты свидетелей и больше никогда не встречаться ни с кем из прошлой жизни. Поэтому, когда мой друг-фотограф предложил мне у него сняться, я подумал, что это приятное развлечение. Он специализируется на стоковых фотографиях - а это далеко не гламурные фотосессии, но нищим вроде меня выбирать не приходится.
Я приехал к нему в студию на час позже положенного совершенно разбитый: всю ночь ругался с девушкой. Но когда друг начал съемку, мой разум прояснился и мне все это начало нравиться. Я спросил: "А что, кто-то правда купит эти фотографии?" Он сменил объектив и ответил: "Ну что, скоро увидишь".
Когда мы закончили, я подписал бланк, в котором говорилось, что фотографии теперь принадлежат моему другу и он имеет право их продать. Теперь я знаю, что это была самая большая ошибка в моей жизни.
Через несколько месяцев я обнаружил, что моей фотографией проиллюстрирована статья на сайте Those Catholic Men. На сайте красовался слоган - "Сайт, сделанный католиками. Для католиков". Судя по разделу "О сайте", это был "онлайн-ресурс для католиков, работающий во время смуты нашей постхристианской светской эпохи". статье с моей фотографией говорилось о "протестантах и террористах". Теперь ее уже сняли с сайта.
Само по себе это было не так плохо, но в тот момент я понял, что не могу контролировать, что случится с моим лицом. Любой человек с доступом к интернету и некоторой суммой денег мог купить мои снимки и сделать с ними все что угодно: изобразить меня продавцом сигарет, лицом национальной кампании по уничтожению лошадей или проиллюстрировать моей фотографией статью о преждевременной эякуляции. Хуже того, я подписал отказ от своих фотографий, даже не получив за них денег.
Скоро мое лицо появилось на рекламе какого-то колумбийского ликера и безглютеновых продуктов от производителя напитков Costa. К тому времени мои сложные отношения закончились, так что мне даже некому было пожаловаться.
Саудовской Аравии, Германии и Венесуэле мои фотографии использовали для продвижения максимально диких вещей - часто меня это смущало или вызывало отвращение. Я всего лишь сфотографировался, чтобы почувствовать себя получше, а в итоге созерцание моего лица каждый день делало мне хуже.
Кто-то мне сообщил, что видел мое фото на огромном билборде в Мадриде, но не мог его заснять. Друг из Эбердина (Шотландия) сказал, что видел кого-то похожего на меня на рекламном щите около хозяйственного магазина. Приятель из Токио заметил мою фотографию на мусорном контейнере: я обвинительно тыкал пальцем в тех, кто не отправляет мусор на переработку.
Думаю, в базах фотобанков есть миллионы мужских лиц - но почему-то редакторы этих статей выбрали именно мое. Получается, что я выгляжу как самый мстительный, самый навязчивый придурок из всех них. Это, конечно, не могло потешить мое самолюбие.
Еще мое подретушированное фото использовали как картинку для ролика с песней на YouTube. Понятия не имею, о чем эта песня, но у видео на момент, когда я это пишу, всего 860 просмотров, так что оно меня не слишком беспокоит.
тот же вечер, когда я узнал о песне с YouTube, друг отправил мне ссылку на самиздатовский роман Скотта Бертнесса "Оборотень из Нортвуда". Это вторая книга в серии "Монстры на Среднем Западе", и в ней говорится об охотнике за монстрами по имени Даллас. Книга для Kindle стоит всего три доллара. На обложке - моя физиономия с острыми ушами, одет я в порванную футболку.
Была еще чешская реклама товаров для бритья, в которой использовалось целых четыре фотографии меня и моей бороды. Я принял это за комплимент: значит, моя растительность на лице весьма привлекательна для мужчин Чехии. Правда, даже это не могло перевесить новость, которую я узнал потом.
Однажды утром, когда я только проснулся, мне в WhatsApp написала подруга из Венесуэлы. Она спросила, страдаю ли я от парафимоза - серьезной болезни половых органов. Я ответил: "Возможно, когда-то у меня и были проблемы, но теперь я уже ничего такого не помню, а что?" А она говорит: "Нико, ты теперь представляешь парафимоз в Венесуэле".
И правда: 8 января 2017 года аккаунт венесуэльской газеты El Nacional опубликовал мою фотографию в твите про парафимоз - это осложнение фимоза, когда головка члена защемляется крайней плотью и закрыть ее нельзя. Такое состояние очень болезненно и потенциально опасно: отсутствие кровотока может вызвать гангрену, и член придется удалить. И этот твит увидели четыре миллиона их подписчиков.
Все это явно вышло из-под контроля. Вскоре после вести о том, что я теперь символизирую парафимоз, я получил голосовое сообщение от своего друга Сема, который живет в Сиднее. Тут же подумал: "Пожалуйста, только не жуткие болезни половых органов". И мне повезло: Сем сказал, что я стал лицом рекламной кампании австралийского провайдера Exetel. Мои фотографии размещали по всей Австралии: на рекламных щитах, в аэропортах, на станциях метро и автобусных остановках. Мое лицо убеждало 24 миллиона австралийцев подключаться к интернету именно через Exetel.
Я почитал о компании, и она показалась мне не такой уж и ужасной: согласно их странице в "Википедии", в 2009 году они потратили треть прибыли на программу по защите видов животных, которым грозит вымирание. Не могу найти подтверждения, что они все еще это делают, но это уже что-то, правда?
Конечно, мне было приятно узнать, что теперь мое лицо продает безлимитный тарифный план провайдера за 55 австралийских долларов в месяц - а не иллюстрирует статьи об общении с придурками. Но в целом для меня мало что поменялось.
Я понимаю, что мне грех жаловаться: согласившись на эту съемку, я был взволнован, а потом сам подписал согласие на отказ от фотографий. Есть много людей, которые вовсе не соглашались на использование своих портретов, а с ними по всему миру делают мерзкие мемы. И все-таки я жалею о дне, когда согласился сниматься. Да, тогда я немного отвлекся от своих переживаний и развеселился, но этот эффект не сравнится с тем, что теперь я не знаю, чего ждать и где мое лицо появится в следующий раз.
